– Простите мою вольность, мадемуазель, но вы, право же, чрезмерно строги к своей девочке. Она и без того образованна куда лучше большинства своих сверстниц, а если и не преуспевает в какой-либо науке, то лишь по малолетству.
– Какое счастье, вы живы! – бросился к ним старый Клаус. – Уж я не чаял, что увижу нашу принцессу вновь и вас, ваша милость, тоже.
– Если ваше величество о епископе Глюке, то это так.
– Если возможно, подайте его в мою комнату, – попросил он, – надеюсь, она еще за мной?
– Это потому, что вы ей сразу признались.
Приятели проводили её глазами и одновременно вздохнули.