— Надо всё дезавуировать. В течение получаса, — сказал он тихим, скучным голосом.
И я думал: ну вот. Отлично. Сбылось. Сбывается.
Другие тропки заканчивались и того дальше. В любом случае, даже если подползти на двести метров — остальные не перелетишь; сигналок, наверняка, понаставлено на целое новогоднее представление.
Он моргнул глазами: да? Ну, ладно. Ну, и хорошо. Все на своих местах, значит, — вот так моргнул.
Я согласился на заботу — всё равно без дела тут толкаемся.
На жену смерть (Мамая или нет?) подействовала отчего-то сильней всего; похороны её выбили — не в сторону депрессии, а в сторону резких откровений.