У Томича был отдельный — в составе бригады — разведвзвод в Луганске, который я курировал, кормил, одевал, обувал.
Когда ворота полностью поднялись, там стояли три знакомых нам на лица мужика, идеально обустроенных физически; на них смотрело сразу три автоматных ствола.
Позвонил Казак: «Батя нахмурился на твоё объявление об отставке. Ты серьёзно? Что ему сказать?»
— Саша, я приехал в республику, ты же знаешь — сам, без кремлёвских заданий, на свои деньги, на своё здоровье. Горблюсь тут, то ползаю на пузе, то скачу скакуном, тяну жилы — на них уже можно «Кузнечика» играть одним пальцем, — всё для чего? Чтоб какие-то твари лепили на меня липовые дела? Пусть они все идут нахер, Саша.
Вернувшись в Донецк, Глава лёг спать часа на два, может, даже на четыре; но едва раскрыл глаза — подчинённые, будучи уверенными, что пришла шифровка, доложили Главе: лошадь в Ростове и ждёт приказа зайти в Донецкую народную республику.
(Письмо с ошибками, но смысл был понятен.)