Ничего не происходит. Скорлупа стазиса на чёрном «ананасе» всё также поблескивает отражёнными лучами солнца без малейших изменений и у меня возникает нехорошее чувство, что нас круто обломали. А время неумолимо тикает. Где-то там сейчас на наши позиции прёт Ледяной Мастер, с которым даже сам Хорка не горит желанием связываться лично. После Смотрителя и меня не тянет на новые эксперименты. Дорого обходится для нервных клеток.
Отличная штука, но умение перезаряжается 25 минут, так что успеем применить лишь раз.
Чувствую, что впереди меня ждут глобальные задачи, сулящие множество наград и прорву опыта.
Давненько эта характеристика не радовала меня ощутимым прогрессом, накапливаясь капля за каплей, сотыми единичками. Хоть что-то приятное.
– Твоя правда, – нехотя соглашаюсь я. – Но в той ситуации у меня просто не было выхода.
Сильнейший удар в шлем едва не опрокидывает навзничь, успеваю рухнуть на колено и удержать равновесие, череп гудит, как колокол, перед глазами двоится. Остался бы без башки, если бы не шлем, и как раньше обходился без него… Ловлю следующий каменный снаряд выхваченным из-за спины щитом, едва успеваю отразить в сторону. Окончательно глохну, грохот вокруг стоит чудовищный, но я ничего не слышу, лишь вибрация пронизывает воздух, пронизывает тело, разрывает плоть. Лицо в крови, кожа рассечена осколками, капает с подбородка, стекает за ворот панциря. Вскакиваю, и снова падаю на колени от обжигающего удара в бедро, кости хрустят, а нестерпимая боль пробивается сквозь фон горящей на коже печати Алана. Ну же, будь оно все проклято, еще немного! Отчаянным рывком вздергиваю себя на ноги и преодолеваю последние метры, правая нога почти не слушается, чувствую, как кровь пропитывает штанину, но осматривать некогда.