Сильнейший удар в шлем едва не опрокидывает навзничь, успеваю рухнуть на колено и удержать равновесие, череп гудит, как колокол, перед глазами двоится. Остался бы без башки, если бы не шлем, и как раньше обходился без него… Ловлю следующий каменный снаряд выхваченным из-за спины щитом, едва успеваю отразить в сторону. Окончательно глохну, грохот вокруг стоит чудовищный, но я ничего не слышу, лишь вибрация пронизывает воздух, пронизывает тело, разрывает плоть. Лицо в крови, кожа рассечена осколками, капает с подбородка, стекает за ворот панциря. Вскакиваю, и снова падаю на колени от обжигающего удара в бедро, кости хрустят, а нестерпимая боль пробивается сквозь фон горящей на коже печати Алана. Ну же, будь оно все проклято, еще немного! Отчаянным рывком вздергиваю себя на ноги и преодолеваю последние метры, правая нога почти не слушается, чувствую, как кровь пропитывает штанину, но осматривать некогда.