У Гвен поехала наверх бровь, Клара и Грэг широко распахнули глаза.
— Как она сказала? С любимцем? — спросил кот, приподнимаясь.
Великолепный брат Ханны был искусно напомажен, с аккуратно стриженными бакенбардами, в расшитом золотом мундире. Длинные ресницы призывно хлопами, ноги в блестящих туфлях елозили по паркету.
Я изо всех сил схватилась за синие нити. Оборотень открыл расфокусированные глаза, приходя в себя. Его волк резко остановился, беззвучно скалясь, но потом опять стал приближаться, уже подкрадываясь.
— Потом расскажу, устала очень. Мероприятие закончилось, может быть, поедем домой? А то оборотни как-то меня не щадили. Ушко теперь болит, сил нет.
— Мы — песцы, — скромно пролепетала Ханна, искоса бросая на молодого человека быстрые взгляды огромных оленьих глаз. — Наша семья славится в столице крепостью устоев и стабильностью финансового положения.