Открыл передо мной дверцу, помог забраться в теплый просторный салон.
— Не совсем, — я высыпала овощи в кастрюлю, перемешала. Затем вытерла руки и села за стол напротив Крега. — Мой отец был ткачем. У меня же способности немного другого рода. Я — пряха.
В четвертом часу утра, когда дело наконец было сделано, я осторожно пробралась в комнату к спящей дочери, почти пять минут любовалась на нее и благодарила Бога за то, что он позволил моему ребенку родиться здоровым.
…Я, совсем ещё маленькая девчушка, медленно иду по пустой узкой улице. Вечер, сумерки. У меня замерзли руки и ноги, ужасно хочется домой.
Вот и ладно. Будем считать, что я сегодня очень приятным образом поправила свое здоровье.
Пять с лишним лет болезнь госпожи Руби прогрессировала, обрастала новыми болячками, а вместе с ней увеличивались и душевные страдания. Сейчас же Иде явно приходилось как никогда худо — черная гниль буквально ела ее заживо.