Я придержал порыв выметнуться из кустов борзым кабанчиком. Оценил ситуацию. Сердце колотилось. Оборванцы разбросали свое оружие – вилы и топоры, и в целом у меня были хорошие шансы, если я нападу внезапно. Но что делать? Убивать? Но я никогда не убивал человека!
– Аталарда уже близко, – сказала рябая проводница, вытянувшись в струнку и вглядываясь в даль. – Дальше попробуем идти вдоль ее русла… Мы и так уже изрядно запетляли свой путь, как трусливые кролики на капустном поле… Барон вряд ли теперь отыщет наш след…
Он отступил на шаг и собрался в единый нервный узел.
– Я его у вас позаимствовал… из кармана. Аккурат когда на площади к нам ехали конники… Какое-никакое, а оружие. Они забрали у вас шпагу, а у Амары меч, обыскали халявы сапог и вынули мои ножики, обхлопали рукава моей куртки и рубахи – вдруг там тайный стилет, оружие благородных господ, но не додумались заглянуть в обломки моей девочки… А я положил его в разбитый корпус и придержал пальцем… всего лишь пальцем. Люди Ренквиста глупы, не додумались там смотреть.
За время, которое потребовалось моему организму, чтобы победить дурманящее зелье, от свечи остался огарок.