– Б-блин… Ладушки-воробушки… Черт! Попал ты, Торнхелл…
Я оказался в тьме египетской. Про такую говорят – непроницаема. Непроницаема для глаза, абсолютное ничто, сплошное черное покрывало. В такой тьме можно блуждать бесконечно, натыкаясь на стены и рискуя сломать ногу.
Зрение, кажется, стопроцентное, и это замечательно.
Я ухитрился вскочить и увидел, что гаер стоит рядом со мной, в руке на струнах висят осколки лютни. Какое-то время мы держали круговую оборону, затем нам пособили посетители трактира. Драка стала всеобщей. После – не знаю, сколько прошло времени: десять секунд, минута или целая вечность – я пропустил удар в голову, меня на кулаках донесли до ближайшей стены, уперли в нее и начали бить чем-то грубым.
Не хочется быть марионеткой, аж коробит, но приходится…
– Вчера ты умер в своем мире, Анд… Торнхелл.