Его голос звучал глухо, а я приподняла куртку.
– А что я? – я обошла ее стороной. – Сама вляпалась, сама и ответишь…
Здесь Бертик запнулся и поспешил скрыть оговорку за другими.
– Он настаивал, чтобы я написал домой. Мол, родители беспокоятся и вряд ли будут чинить препятствия, узнав, кто готов взять меня в ученики… пришлось рассказать о клятве. Мейстер… был обыкновенным человеком. И говоря по правде, пришел в ужас. Ему подобное показалось дикостью, он даже обратился к знакомому инквизитору, но…
Сложно объяснить, но это место устало. Оно ценило тишину, которую мы нарушили. Да и… просьбы были исполнены, а дела сделаны. Мы же давно вышли из того возраста, когда могли претендовать на то, чтобы пользоваться убежищем просто так.
– Заберешь, – не стала спорить я. Возражать безумцем в принципе не стоит.