– Туфли не мои… подменили туфли… веер подсунули другой, – она говорила громко, а вот взгляд… взгляд ее был непривычно растерянным. Будто она прекрасно понимала, сколь нелепы ее претензии. Веер подменили.
– А в остальном… – Вильгельм хлебнул из горла и поморщился. – Гадость… ненавижу напиваться.
…он работал в театре… Не в здешнем, само собой… здешний театр, тут Ульрика была всецело согласна с оценкой старухи, донельзя жалок и непрофессионален. Актрисы блистали красотой и покровителями, которые и покупали им роли, не обращая внимания на полное отсутствие таланта… в столице все иначе. И ее ждали. Не стоит смеяться… он увидел талант. Огонь, который горел в ее сердце… он… у него имелись кое-какие дела в городе, а потом они бы уехали… вдвоем… что? Нет, откуда такие пошлые мысли… она вовсе не падшая женщина, готовая за роль платить собственным телом. Это… это просто взаимная симпатия. Редкие встречи, когда ей удавалось вырваться… почему просто не ушла?
А тут снизу удар. И ещё один. И такие мощные, что стены задрожали… и кажется, он тут заклятье активизировал, а когда не сработало, точнее сработало – штукатурку со стен сняло, как посмотрю, – но вовсе не так, как кузену хотелось, за молоток взялся.
…легко. А контракт… чтобы не сбегали. Эти стервы, стоило чуть нажать, быстренько вспоминали о своих правах, хотя видят боги, это даже не смешно. Какие права у шлюх? Вот именно… ублажать… а его, стало быть, недостаточно ублажали. Силы мало. Что я, сама шлюшка, могу знать о потребностях мужчин? Понимаю, ничего… но эти шуточки мне мало интересны. Мы о другом поговорим, дорогой дядюшка. Скажи, идею с закрытым клубом ты сам придумал или подсказал кто?