В чем? В чем угодно. В том, что отец любил мать, а она – его. Что жили они душа в душу, что… что вообще не семья была, а сказка. Так и есть… сказка… страшная.
– И кровь… тебе нужна кровь… распорядись, – он отступил, вновь сутулясь. – Лучше всего свиная… свиньи, как показывают последние исследования, наиболее близки к людям…
– Мужчины стоят выше женщин… мужчины решают за женщин, как им жить… мужчины ограничены и глупы…
…бабушка сама их расставляла, а я помогала. Помню теплый воск, который льнул к пальцам, и горьковатый привкус дыма. Свое желание уйти……мне свечей не поставили. Конечно, это ведь в родовой книге не написано, а значит, утруждаться не стоит.
– Я его не слюнявила! – нет, это уже и не безумие даже, а дурная комедия. – И не грызла.
– Свидетель, между прочим, – Вильгельм был преисполнен странной меланхолии. – А еще, подозреваю, в храме нам будут не рады…