Громкий чих прервал речь. И Вильгельм закрыл салфеткой лицо, силясь справиться с новым чихом.
Кожа слегка бледновата, глаза вот краснотой отливают и, что самое мерзкое, цвет этот усиливается, похоже, скоро придется прятаться за очками. Или шарфик в тон купить? Пока не решила.
Ага, который, полагаю, в скором времени станет вечным. Вот не нравится мне такая забота. Фальшивая она какая-то… Мари дернула рукавом, будто пытаясь прикрыть шрам, но сделала это как-то неловко, отчего рукав задрался еще больше.
– Клятва еще действует, дорогой, – голос бабушки мягок и спокоен. – И не стоит волноваться… мы решим эту проблему.
– Мой брат заговорил о том, что работа была сложной… напряженной… и в целом негоже женщине заниматься подобными делами. Он стал очень любезным, будто чувствовал ее сомнения, – дядюшка щелкнул пальцами и уставился на пустую ладонь. – Или мою симпатию.
…потому что она предусмотрительно побеспокоилась сама. И не только я подумала об этом. Я увидела отражение собственных мыслей в глазах Диттера, а еще… ненависть? Ко мне? За что? Я ведь… я не знала, что они творят. И останься жива, не знала бы себе и дальше. У меня не возникало желания копаться в прошлом, благо, настоящее мое было достаточно успешным. И…