– Ему нравилось демонстрировать свое превосходство.
Она сидела, как-то хитро выкрутившись, отчего короткий пеньюар стал ещё короче. Бретельки опасно натянулись, край сполз, и пышная грудь вздымалась… а взгляд у Диттера к этой груди прикован. К родинке… у меня похожая имеется, что интересно, на том же месте… Плевать.
– Похвально, – Вильгельм скреб кончик носа. Тот покраснел и, кажется, слегка распух. Но дознавателя это не смущало.
– Грета? – дядюшка объявился не то, чтобы не вовремя, но вот я бы предпочла обойтись без его присутствия. – Что здесь происходит?
– Не знаю, – ему идет улыбка, когда вот так, легкая и искренняя, мальчишеская какая-то, хотя сам он далеко не мальчишка. Морщинки в уголках глаз. И на лбу тоже появились. Он часто хмурится и ещё совсем отвык улыбаться. Вот и теперь будто вспомнил, где находится и по какому поводу.
– Клятву, что ли, взяли? – запоздало догадалась я.