– Я не в стене, – хрипло шепнула, растягивая сухие губы в подобии улыбки и вспоминая последний разговор с друзьями.
Девочка смотрела на мать с восторженным ожиданием, хлопая длинными темно-рыжими ресничками и забавно приоткрыв от волнения ротик.
– Не может – значит, не было, – согласился мой покладистый супруг, повторно наполняя кубок.
– Ты здесь, – согнав с губ улыбку, констатировал я.
Перехватив поводья у совершенно сникшего Тирэна, приказала животине ехать вперед.
Когда впервые вспомнилось лицо Хакарка, глаза защипало от нежности и грусти – сколько важного я не успела сказать по глупости, сколько плохого успела наговорить по той же причине. Все прежние страхи и недомолвки оказались напрасными, но сожаление так и не пришло. Во сне нет места сожалению, есть только странное тупое безразличие, иногда раздираемое яркими воспоминаниями.