– Бесчувственный сухарь! – Бить дикаря больше не стала, поняв, что он этого просто не замечает, но оставить тему просто так не смогла. – Любой мужчина, способный на чувства, проникся бы моей историей и сказал сейчас слова сочувствия!
– Но, мамочка, – возмущалась я, – как можно так поступать? Ведь ты у них была одна. Почему они так не любили папу?
– Значит, это я виновата в том, что нас с этим трусом похитили?! – с вызовом спросила я, кивая на покрасневшего то ли от стыда, то ли от злости Тирэна и чувствуя, как вибрирует голос от нарастающей ярости. – Разве это не ты, муж мой, прогнал из постели любовницу и тем самым обидел ее до глубины души? До предательства обидел! Разве не ты пропустил заговор среди своих людей?! Разве не ты дважды за одни сутки терял новоиспеченную супругу, занимаясь чем и кем угодно, только не мною?!! Или, может быть, это я…
– Папа думает иначе, – печально отвечала мама. – Будь я как бабушка… Откройся у меня ее сильный дар чувствовать, какая дорога более верная…
– Какой умница! Искал нас, себя не жалел. Не то что мой муж: у того дел невпроворот! Подумаешь, жену похитили…
Мы тихо прошли к выходу. На этот раз в коридорах горели тусклые магические свечи, а на улице стало значительно светлее.