Цитата #322 из книги «Хроники Люцериуса Великолепного»

На прочный стол постелили застиранную скатерть, а поверх, безо всякого там чередования первых и вторых блюд, попросту бухнули усе заказанное. Суп из моллюсков теснился рядом с обжаренными улитками, которым самим-то некуда было податься из-за напирающих на них бутылок вина. Блюдо с рыбой балансировало на краю стола, а прямо в центре стояла пузатая амфора в полметра высотой, чья горловина была надежно заткнута охапкой разнородных цветов. Да, перед уходом Люц просил организовать букет – пару изысканных образчиков декоративной флоры с тонкими стеблями и полными бутонами, источающими едва заметный терпкий аромат. Таково было более чем скромное и легко выполнимое желание полуорка. Куон же попросту где-то нашел старую амфору из-под масла, после чего ободрал чью-то клумбу и соорудил цветочного Франкенштейна. Причем таких размеров, что, если оставить его на столе, собеседника попросту не увидишь. Ну и в довершение всех бед рядом со столом, прямо на земле, стояло стеклянное корыто доверху заполненное фруктами плавающими вперемешку со льдом. Это надо полагать считалось десертом. Вкушать оный, скорей всего, придется руками или при помощи вон того здоровенного половника, могущего вместить в себя две солдатские порции гуляша.

Просмотров: 3

- Книги ведь память о старике моем. И о сыне. Как полностью продать? Вот коли удалось бы возвернуть вещицу одну, тогда совсем другое дело, доблестный Люцериус! Но тому никак не бывать…

Просмотров: 6

- Сейчас все организуем, бабуля Кулиена – пообещал громадный полуорк, перегнулся через невысокий по его меркам забор и ухватил проходящего мимо игрока новичка за шикарный лиловый ирокез – Эй, гребенчатый.

Просмотров: 3

- Повелитель вернулся! То есть – я! – подарил полуорк широчайшую из широчайших в Вальдире улыбок Куону, заросшему щетиной владельцу навеса.

Просмотров: 3

В этом и беда – два раза в неделю, ровно в полночь, в лагуну заползает белоснежная гигантская улитка, что ярко светится, давая понять всем хищникам – стол накрыт, ползите кушать. И улитку съедают. Ей не дано доползти до центра лагуны, где из песчаного дна выдается большой и пологий камень неприметно серого цвета. Если же и добирается моллюск – а шансы примерно один к десяти – то улитка натужно забирается на камень, а затем в течение трех-четырех минут исполняет нечто вроде неуклюжего танца, мотая светящимися глазами-щупальцами, тряся раковиной, шлепая ногой и вообще качаясь из стороны в сторону. Закончив трясти телесами, улитка тяжко разворачивается и ползет обратно к решетке, за которой лежит открытый океан. Шансы на успешное возвращение улитки к решетке равны нулю. Крабы не дремлют. Вернее – дремлют немножко, поэтому порой могут прохлопать визит гостя ползущего к камню. Но вот ее возвращение оттуда незамеченным уже не остается. И это более чем логично, по мнению Люца – если бы в его дом тихо залез жирный взломщик, он его может и не заметил бы, но если добравшийся до зала толстяк вдруг начнет исполнять лихой танец, тряся при этом двумя зажженными фонариками… тут уж любой хозяин проснется и поспешит дать ночному танцору в рыло. Вот и здесь так. Только улитку в морду не били, а попросту кушали ее – деликатес как-никак.

Просмотров: 7