Я вроде бы понимала, что он мысленно кричит мне, но не воспринимала. Для меня существовал только бой. Только враги, которых нужно уничтожить.
А пока мы на удивление благополучно миновали граничную полосу, потом перебрались через мангровый лес, где безбашенный медоедка повадилась охотиться на ядовитых змеегаторов, еле вытрясли из белки кровоблох, которых дурной скунс подцепил в каком-то дупле, верхним ярусом — по веткам— пробрались над гигантской рекой, не имеющей названия — я ее не называл, а другие сюда не добирались. И теперь шли знакомой сельвой бывшей «населенной» зоны — тут и там попадались древние руины ульев. Вот в одной такой «крепости» я когда-то и устроил свою самую дальнюю и самую секретную заначку.
Парней просто сбросили с телеги к ногам твари. Белобрысая довольным жадным взглядам окинула тела. Она их…? Нет, просто лично ошейники напялила. Беру почти такой же, как мне, с шипами внутрь, Славке и Дарку обычные, но в отличии от девочек, из толстой кожи и с металлическим замком.
«Отмыться я помогу. Воды, мыла натаскаю сюда. Тряпок тут до фига и еще маленько. Заныкаем грязные в самый дальний угол, туда никто и не заглянет еще сто лет!»
Это он зря. Привык, понимаешь, здешнюю гопоту на понт брать принадлежностью к мафии и мелкой театральщиной. А у меня терпение быстро кончается и на мафию мне нас…ть.
— Вернулся в клетку! — рявкнул мне оборотень в человеческой ипостаси.