Убегать я не стал, обошёл дом по большому кругу, присмотрелся, принюхался. От электроники всё просто гудит. Но, простите, полностью перекрыть немалую площадь камерами невозможно. Утыкано всё щедро, однако там пятачок непросматриваемый, сям… человек-то этих прорех не заметит, а вот зверь с человеческим разумом…
И отсюда вытекала третья проблема. Карл. Этот чудик, прости пряник, то срывался и трахался со мной, как бешеный, то отмораживался и пытался что-то втирать про «так нельзя, я так не могу, я…» — и прочую чушь.
— Что у нас на обед? — вдруг поинтересовался он, остановившись на середине.
А у меня тоже словно крышу снесло. Ну не знаю, не знаю! Гормональный шторм течки давно схлынул, так чего меня тянет к этому местами угрюмому и обтараканеному с головы до ног парню, словно он натурально медом намазан?! Вроде не красавец, не весельчак, не галантный кавалер, и вообще. Ворчит часто. Поучает.
Бойцы планомерно теснили толпу рабов со всех сторон, полетели сети. По-моему, мятеж изначально был обречён. Если только единицы проскочат закоулками и затихарятся. Впрочем, с волками даже их, уверен, отыщут.
«Я хочу понять, как оно сохранится после перекидывания туда-сюда. А вдруг размажется? Надо разные линии и мазки попробовать».