— Эй, вылезай давай! — сказала вдруг недавняя жертва, пнув бесчувственное тело у ног и повернувшись точно в ту сторону, откуда я подкрадывался. — Вылезай, я тебя слышу. И вижу.
Да как же свои?! Не, я не настолько тупой. Остановился.
Я покрутился еще секунд тридцать и тщательно обнюхал ящик. Зараза пустотная, ничем не пахнет… кроме дерева и пыльных тряпок. И на крышке печать, сломаю — будет слишком заметно. Ладно. Я своего медоеда за хвост умею держать, пусть хоть лопнет от любопытства, сейчас главное — месть!
А я заподозрила, что этот хитровывернутый интриган не просто так рассекал где-то там в купальне голым, а очень даже знал, что некто слишком любопытный уже подглядывает. И нарочно соблазнял!
А вот это серьёзно. Таким шкуру пробьёт, во всяком случае, медвежью, и внутренности на древко намотает. А вот медоеда так легко даже таким тесаком не убьешь, и если… мой низкий рык снова отразился от каменного потолка, и, повинуясь ему, Таха чуть отступила, давая мне простор. Если что, до горла я достану…
Дверь приоткрылась, Гюрза открыла ровно настолько, чтобы просочился медоед. И едва я шмыгнула через порог, торопливо захлопнула створку и снова подперла.