По хорошему, надо было, как Карл, оставить его в логове, запереть. Но терять время на то, чтобы поймать и запихнуть упрямого белка в безопасное место я уже не могла. И все равно он дверь почти прогрыз… побежал бы следом один, попал бы в неприятности. Лучше вместе.
Самое неприятное было, когда в меня кьярром ткнули. Гребли-то исключительно людей. Потому как с оборотнями связываться себе дороже. На дне перевёртышей единицы, либо свободные добровольцы-наёмники, пришедшие через официальный портал и находящиеся под защитой совета, либо отморозки типа меня. И тащить такого в рабский караван — это заранее похоронить свои денежки под ближайшим кустом-вонючкой.
— Ну да… — сконфузился Слака. — Затупил. Прости.
Как я про белую спину догадалась, если даже голову повернуть больно? А я хорошо помню, как тут корчилась, а теперь вижу на выщербинах пола белую шерсть, выдранную с корнем. И пахнет эта шерсть мной.
«А краска на коже останется? Одежда пропадает. Но краска не одежда, она не посторонний предмет, а с кожей сливается».
Мне показалось, что мне вырывают разом все ногти и выламывают пальцы, боль ослепила, но даже потеряв ориентацию в пространстве, я смог главное — оставить глубокие борозды в камне и закрепиться. И завис над пропастью.