— Ни хрена, — неожиданно отозвался Ант и несколько напряженно хохотнул. — Ни хрена ты не полный. Тощий ты писец, пузо вон к позвоночнику прилипает, в зеркало посмотри и убедись!
Черт, я его проглотила раньше, чем успела подумать, как нехорошо жрать в лесу незнакомые яблочки. Ну, желудок заорал, и мозг просто звуковой волной снесло… ням! А еще нету? А откуда оно взялось? От неизвестного зверя при ударе отвалилось? А еще у него есть? Блин… как бы поймать… м? Приманить? Вот досада, я его даже толком не разглядела. Только унюхала. Так, на обратном пути устрою засаду. Решено.
Я вздохнула и через полминуты снова стала человеком. Оглядела себя. «Макияж» оказался на месте.
Главное, чтобы этот чемодан на гравикомпрессорах выдержал, а там над лесом, если попетлять среди крон, и назойливые верещалки с мигалками отстанут. Но нет, мать их в шлюз и вышлюз, упорные оказались, гады. И не только на гравиках гонят, вон, явно катера!
Оно, конечно, спать, свернувшись клубком в теплой шкуре, уткнув нос в свой же мягкий хвост, гораздо уютнее, чем голым человеческим телом на посыпанном опилками полу. Так что я даже неплохо выспалась, хотя и позавидовала Гюрзе, которая со всеми удобствами разлеглась на широкой, как восточная софа, Тахиной спине.
— Отсидишься и ночью перелезешь в мою нору. Там тебе еды дня на три, потом будешь у парней подъедаться ночами, прокормят. Тихо! Не смей реветь! Я вернусь, понятно?!