— Однажды я попыталась настоять… А он резко оборвал и заявил, что не нуждается в благодарности и любви из жалости, — в глазах Эари закипали слезы. — Я не представляю, что делать. Он не верит в мою искренность, в то, что я испытываю к нему какие-то чувства, считает, что вижу в нем старшего брата, которого так и не смогла забыть. А это не так! Не так...
Почему тогда Эмина спокойно относится к тому, что Петька меня тискает? Или… Они что, все еще под приворотом?
Слева, почти у самого берега, лежало несколько плоских овальных камней. Гладкие, будто отшлифованные, они соединялись в массивную скамью. Вот на ней, ловко выпрыгнув из воды, и расположилась стайка, как оказалось, совсем юных девушек.
— Что он наглотался каких-то птарховых капель и не сдержался, но это не снимает с него ответственности. Он соблазнил тебя и, чтобы избежать последствий, собирался сделать предложение сразу по возвращении в Намарру. Как полагается порядочному… и все такое… Маш, ты теперь его лучше, чем я знаешь, он, что, всегда такой отмороженный?
Надо же… Не все, а «все, что смогу». Маленькая такая оговорка. Принципиальная. Что ж, я знала, в кого влюблялась, главный безопасник страны, он и в Африке — главный безопасник. Дождь ли, снег, всемирный катаклизм, явление Могильщика народу или невеста-иномирянка с непонятными обязательствами перед нелюдями, а работу никто не отменял.
— Любопытство, — маркиз небрежно пожал плечами. — Увы, я ужасно любопытен. Это как раз один из моих недостатков.