Угу… Постеснялся. Вот ведь «голубой воришка».
Тролли и кобольды давно заключили перемирие, вели общие дела, но давняя вражда и взаимная неприязнь все еще давали о себе знать.
— То есть некто, не знаю его имени, послал мне змею с дружеским приветом? — не сдержалась я. — Познакомится, так сказать, поближе?
— _Нет, так не пойдет. — Я поймала ее ладонь, потянула к дивану, усадила рядом. — Я же вижу, что-то происходит.
— А артефакт как-то помогает разобраться в чужих эмоциях? Может, он по-разному на них реагирует? Обжигает в одном случае, холодит — в другом?
Братец принялся хохотать, а я отложила письмо и ушла к Ирме на кухню. Надо заняться Петькиным образованием, пусть осваивает грамоту и сам отвечает своей милой маменьке. На самом деле, злилась я не на него и даже не на чрезмерно заботливую графиню, меня расстраивало молчание Саллера. Вон даже Аниаш отметилась, значит, герцог тем более знал, что мы вернулись. Знал и никак не отреагировал. Ладно, не мог навестить — мало ли, какие дела его задержали, но не черкнуть хотя бы пару слов, это уже слишком.