— Это единственное, что вас волнует? А наш с графом нерасторжимый брак, не смущает?
Дарен в списке подозреваемых значился одним из первых, и я отчаянно надеялась, что он окажется непричастен к этому грязному делу. Несмотря ни на что, маркиз мне нравился — искренностью, прямотой, увлеченностью своим делом. Он был вхож в наш дом, близко сошелся с братом, и мне не хотелось потерять друга — одного из немногих в чужом мире.
Камин жарко пылал. За высокой чугунной решеткой уютно потрескивали поленья, щедро делясь теплом и наполняя комнату легким древесным ароматом. Большая часть зала тонула в приятном полумраке, ярко освещен был только ковер перед камином. Огонь отбрасывал на стены живые оранжевые отсветы, в углах залегли тени, а снаружи царила темнота — там давно уже погасли последние солнечные лучи.
— Нет… Да… — коротко бросил фрейр. Скривился в ответ на мое недоумение и нехотя снизошел до пояснения: — Нет, не случилось. Все с вашей парочкой в порядке. И, да, мне известно, где они. С ночи толкутся в Хауддане, спать порядочным нелюдям не дают.
— Потешные вы существа, смертные, — заявил он, отсмеявшись. — Но слишком уж примитивные. Вашими поступками управляет не разум, а чувства — всегда одни лишь чувства. Но так даже занятнее.
— Что-то невеселый у нас разговор получается. Все, хватит на сегодня, — топнула ногой фрейя. Светлая и легкая, как солнечный луч, она вообще не любила долго печалиться. — Берегини сердиться начинают, они терпением не отличаются и тебя давно заждались…