Легко надавливая подушечками, Рэм начал обводить сосок. Невыносимо медленно, мучительно нежно — как величайшую драгоценность. Еще… Еще… И, наконец, его ладонь полностью накрыла грудь.
— Мда… — с сомнением протянул фрейр, скептически изучая мою фигуру. — Это я, пожалуй, погорячился. Милосерднее все-таки прибить. По крайней мере, мучиться долго не придется.
Мысли путались, перед глазами расплывался грязный серый туман. Сердце стучало, как бешенное, а в висках пульсировало так сильно, что, казалось, лопнут жилы. Да что, Птарх побери, происходит?
— Да. В момент венчания Мэарин была уверена, что любит мужа. Она добровольно и с радостью отдала себя ему, и Танбор соединил их души. Обменяться супруги могли только с такими же… связанными, — недоэльф кивнул в нашу сторону. — Вроде вас. Вы же даже мысли друг друга угадываете.
Герцог крепче стиснул зубы, так, что на скулах проступили желваки, и молча обозначил поклон.
Нет, я ничего не забыла. Память сохранила каждое проведенное вместе мгновение… Каждое прикосновение… Сдавленный стон сквозь стиснутые зубы… Дрожь большого сильного тела… Срывающийся хриплый шепот: «Мири… желанная».