— Мир, ты уже встала? — в комнату заглянул полностью одетый братец.
Поэтому я не стала возражать и уж тем более, спорить.
— Йор! — позвала мысленно, вкладывая в зов все свое отчаяние и тревогу за брата.
Фрейя резво подскочила, закружила-замельтешила в воздухе.
Мы свернули направо, потом налево. До распахнутых створок, за которыми чернели парковые деревья, оставалось совсем немного, когда герцог неожиданно замер. Насторожился, словно к чему-то прислушивался, а потом открыл одну из дверей, ведущих в служебные помещения, и решительно шагнул внутрь. Мне ничего не оставалось, как войти следом.
— Мири, — тон Саллера был строг и категоричен. — Ты останешься здесь.