Рэм пошатнутся, и в ту же секунду мое тело скрутило яростью и болью, будто меня тоже ранили вместе с ним. Кажется, я закричала. Рванулась из последних сил. Нет, не к сражающимся — к внутреннему «солнцу». И продолжала рваться и кричать… Кричать и рваться, исступленно, отчаянно, пока не оказалась рядом с источником и не погрузила в него руки.
Если бы голосом замораживали, златовласка в ту же минуту превратилась бы в ледяную статую. Или в сосульку.
— Виконт Дерох… ммм… имени не помню. Один их твоих приятелей-собутыльников.
— … лорд Ольес, — закончила Эмина и обворожительно улыбнулась. — Я хотела бы…
Я все еще чувствовала свое «солнце», все еще могла до него дотянуться. Положила руки герцогу на грудь и стала щедро делиться светом, ощущая, как тепло перетекает от меня к мужчине. В ушах зазвенело, закружилась голова, точно от потери крови, но я не убирала ладоней. Если Саллер умрет, мне тоже незачем жить. Вот так — просто, честно и совершенно искренне. Незачем. И я готова отдать все — силу, жизнь, если это поможет спасти Рэма. Отдать до последней капли.