Вот с него-то Федя и снял пулемет ДТ – Дегтярев танковый, который они и прихватили с собой. Лишь одно огорчило Федора – пришлось вернуть особисту автомат, который ему очень нравился.
– Да ладно, – Маша смутилась. – Повезло просто Видать в боекомплект пушки попала или пулемета. Только боеприпасы так рвануть могли. Баки-то у него протектированы. И, тем не менее, сбила ты его, – не унималась Аня. Итого теперь одиннадцатый у тебя. У нас, – уточнила Маша – первый. Мы же экипаж, значит на двоих. Те мои десять – не в счет. А теперь что делать будем? Может, спать ляжем. Спать? Аня на секунду задумалась. Ложись, а я подежурю. Мне что-то спать совсем неохота. И, действительно, как ни странно, но Маше тоже спать совершенно не хотелось. Видимо, возбуждение недавнего боя сказывалось. Ну, тогда, Машка, пошли на звезды посмотрим, предложила Аня. Эх, жалко, что телескопа нет, а то бы я тебе Лунные горы и кольцо Сатурна показала. Пошли, согласилась Маша, а сама подумала – «не слишком ли мы расслабились». До фронта рукой подать, вдруг что. Но с другой стороны, кто сюда сунется? А сунутся – им же хуже. Незаметно, чтобы не привлечь внимание Ани, Маша достала из кобуры ТТ и дослав в патронник патрон, снова убрала уже готовое к бою оружие. Так-то лучше. А Аня пусть на звезды посмотрит. Астроном все-таки. Со второго курса института на фронт пошла. Война войной, а призвание свое забывать не надо. Вот кончится все снова, Анечка в институт вернется, доучиться. А там сколько всего интересного случиться. До полета Гагарина всего девятнадцать лет осталось. Космические телескопы появятся. Вот Хаббл какие снимки делает – залюбуешься. Только бы не убили ее, как Федю, только бы жива осталась.
– Куда! Стоять! – Конвоир вскинул винтовку.
И Аня заговорщически улыбнулась. А как утрясти, Маша уже знала, причем с очень давних времен. Еще дедушка рассказывал. Взял после ранения, да и направился в свою часть, вместо той, куда его определили по документам. Нарушение, конечно было на лицо, но посмотрели на это «сквозь пальцы». Ну, так сказать, вел себя в пределах допустимого. Правда, авиация, не пехота, и вообще не выполнение предписания – этого Маша побаивалась. Но, с другой стороны, когда-то же надо начинать. Да и с Аней уж очень вместе остаться хотелось. На этом и порешили.
– Я на берегу у валуна! – Крикнула Маша, снимая парашютную подвеску.
– И куда тебя? Ой, а ноженька-то где?. Как же так, Анечка, ты же писала, что царапина, а оказывается? Кто же тебя теперь замуж возьмет одноногую?