– Я на берегу у валуна! – Крикнула Маша, снимая парашютную подвеску.
– И куда тебя? Ой, а ноженька-то где?. Как же так, Анечка, ты же писала, что царапина, а оказывается? Кто же тебя теперь замуж возьмет одноногую?
– Я за ночь выспалась. Включай, узнаем, что на фронтах делается?
– Машка, поздравляю. Как ты его одной очередью! Аж брызги полетели.
– А, старый знакомый, вспомнила Маша свой первый день пребывания в прошлом. Тогда вы летали вольготно. Сейчас не выйдет. Хенкель вплыл в прицел. Получи. Маша нажала гашетки. У Хенкеля вдребезги разнесло нос, вспыхнул левый мотор. Готов, горит. Поврежденный бомбардировщик, войдя в штопор, ушел к земле. Справа сверху – Мессер. Маша довернула вправа, ловя немца в прицел. Поздно. Её ведомый сработал быстрее. Мессершмидт, пораженный из всего бортового оружия ЛаГГ-3, взорвался в воздухе. Молодец, с первым тебя, Вася. Ослепительная вспышка озарила небо, тряхнуло так, что Маша едва не выпустила ручку управления. Перед глазами засверкали цветные пятна. Что это было зенитки, но они так не стреляют. А, поняла, на одном из бомбардировщиков взорвался боезапас. Короткий взгляд на приборы – все в норме, попаданий нет. Где ведомый, а вот он рядом. Мимо Маши прошел еще один пылающий Хенкель, по которому она для верности дала очередь из ШКАС-ов, но задела лишь хвост. Все воздушный бой закончен. Потеряв строй и сбросив для облегчения бомбы, оставшиеся бомбардировщики, огрызаясь из пушек и пулеметов, ушли на запад. Очередной авианалет отбит, можно возвращаться.
– На войне, – ответила Маша, – и без сил опустилась на землю.