Хаген и не думал спрашивать. Он вообще был в ужасе от того, что сейчас придётся вернуться обратно в тюремный блок.
Вставая в стойку, Хаген снова подумал о Лексе и тут же получил лапой по лбу.
– Это я, дядя. Тот самый малыш Майки. Просто за ум взялся.
– Простите, сэр, я не знал, что он позовёт столько народа.
Презрительный тон Барби никак не вязался с тем, что прогресс-бар интереса поднялся на один пункт. Если бы не эта информация, Хаген бы сильно расстроился. Но теперь всё стало иначе. Она скрывала свой интерес к нему.
Очоа подозвал Гонсало и Герреро, назначая их боковыми судьями. Старик явно полюбил организовывать спарринги, как серьёзные соревнования. Пора ему уже вынести из офиса и поставить гонг, чтобы отмечать начало раундов.