– Мы не знали, – промычал Монброн, когда Ворон замолчал и уставился на нас.
– Оставишь на какую-нибудь другую ночь? – уточнил я, гадая, с кем имею дело. Что-то знакомое в этом шипящем голосе проскакивало, но я никак не мог уловить, что именно.
– Завтра, если нам повезет, я убью своего дядю и буду смотреть на то, как ты заколешь моего брата, – парировал Монброн. – Причем последнее я сам попросил тебя сделать, а ты не отказался. Ну и как, сильно мы с ним разнимся? Он, по крайней мере, не скрывает того, что хочет нас убить. Хотя, конечно, сволочь Форсез редкая, это да. Так ты выпьешь?
И эти господа, несомненно, поджидали именно нас, это было ясно как день. Иначе зачем бы они так быстро бежали в нашу сторону, а один из них еще и арбалет на меня наставил?
– Штауфенгрофф, – облегченно выдохнул Монброн. – Все, выяснили!
Например – я никогда до того не бывал в заведениях, подобных «Старому городу». Харчевни, трактиры, даже бордели – это да, это мое. Мне там привычно, мне там хорошо. А вот в этом месте… Как бы не оплошать. Очень уж тут много света, прислуги, и народ вокруг за столами сидит такой, что не по себе становится.