Потому я и не понял, отчего третий удар был нанесен точно в сердце Тобиаса.
– Мне здесь нравится, – сообщил всем Карл. – И хозяин этого дома мне по душе.
– Ты только потому его не убил? – уточнил я. – Из-за сомнений в крепости шнурка?
– Невесело тут у вас, – пробасил Карл, опуская ладонь на рукоять шпаги. – Ты вроде говорил, что Форесса на редкость веселый город. Ну и где бордели, кабаки и прочие увеселительные заведения?
– Нет, тут другое. – Унс покрутил головой. – Слушай, куда Борн запропастился? Так вот – тут другое. Речь идет о знати, чья вина в содеянном преступлении сомнительна, не доказана или же доказана, но королю жалко казнить этого человека. Вот они и попадают в Палаты Раздумий. За то время, что я тут живу, оттуда на эшафот отправилось всего человек пять. И то только потому, что там по-другому было никак нельзя. Один был растлителем, другой казнокрадом, третий всю родню ради наследства потравил. Ну и остальные не лучше. Но это уже не правосудие, это политика, их казнить надо было непременно, а то народ не понял бы. И придворные, что важнее.
Что любопытно, мертвяк после этих его слов вдруг страстно что-то промычал.