И вот здесь я вспомнил ту тварь, что выползла в стенной пролом, тварь с тысячью лиц. Как там ее Ворон назвал? «Многоликий червь».
– И это не единственное достоинство моего славного Борна, – заметил Унс, накидывая на плечи плащ, который, к моему немалому облегчению, скрыл красоту его одеяний. – Самое главное для меня лично заключается в том, что он еще и богат, а потому всегда может заплатить за ужин с вином и ссудить некую сумму магу, который временно оказался не у дел.
Собственно, потому Гарольд так и рвался домой. Дела семьи – это святое, даже мне, почти всю жизнь бездомному и безродному, это было ясно.
Семь демонов Зарху, да у нас в порту ночью было многолюдней, чем днем.
– Из леса не выходим, – на редкость серьезно приказал Ворон. – И чтобы никакого шума. Сидим, ждем.
Если бы он не был моей последней надеждой… Хотя, может, лучше совсем без надежды, чем с такой.