И в самом деле – скоро мы свернули в узкий проход, где слева от меня плескала вода, а справа и вправду стояла роскошная прогулочная лодка. Ну с точки зрения Гарольда лодка. Как по мне – это называлось как-то по-другому, более масштабно. Вот только я не знаю, как именно, хоть и вырос в Раймилле. Просто у нас таких красивых корабликов не было.
– Еще раз позволишь себе говорить с нами в таком тоне – и я тебя убью, – подал голос Монброн. – Не забывай, титулов нас пока никто не лишал и привилегий тоже. И почему оковы обычные? Мне по положению позолоченные положены.
Надо думать, что он предвидел нечто подобное и занимался с каким-то мастером боя втайне от всех. Ну и потом – все-таки он из семьи с традициями, каким бы умником он ни был, все одно азы фехтования он дома получил.
– Верно, – вздохнул приятель Унса. – Ночь, ночь, ночь! И в эту ночь всем хочется немного любви!
Монброн спрыгнул с коня, подошел к воротам и потрогал один из факелов.
Мы постояли молча, причем я правда смотрел на море. Если чего и не хватает в моей новой жизни, так это именно синевы безбрежной глади. Я вырос в портовом городе, и море являлось частью меня самого. Его шум всегда звучал в моих ушах, а терпкий запах соли был неотъемлемой частью воздуха, которым я дышал.