– Так уж и ни во что? – лукаво прищурилась Рози. – А эти двое? Разве вы им не помогли, причем зная, что они вне закона?
– Это я, – подтвердил мой друг, не спеша слезать с коня. – Здравствуй, дядюшка Тобиас, рад видеть тебя в добром здравии.
– Ты мне не врешь? – глаза Борна налились слезами. – Это правда?
Он расстегнул кандалы, перекинул их через плечо и оставил нас, замкнув за собой толстую дверь, из-за которой к нам не проникал ни один звук.
Но одно я знаю точно – он пока на нашей стороне. И это надо использовать.
– Оговор, – истово произнес дядюшка. – Оговор это, мой король. Генрих доброй волей признал право моей родовой ветви на старшинство в роде.