– Иду, дядя Борн, – выдавил из себя я и присел напротив них.
Это Гарольд сказал королевским стражам, которые хотели перетащить мертвого Генриха в сторону.
– Что та… – было начал я, но тут же замолчал.
Гость повернулся к Монброну и скинул с головы капюшон.
Слуги, стоявшие навытяжку в зале, которую я определил как обеденную, и в которой запросто можно было разместить на проживание пару отрядов наемников, шустро засновали, расставляя на столах посуду.
– Не язык у тебя, а помело, – заметил Гарольд. – Ладно уж. Хотя там и рассказывать особо нечего. Есть у нас в Форессе уважаемое семейство по фамилии Лавинь. «Старая» кровь, изрядное состояние, естественно, в родстве с другими благородными семействами и с нами в том числе. Кстати – по дядюшкиной линии. Ну и, как водится, я знал всех своих погодков из этой фамилии, поскольку при одном «малом дворе» были приняты, по одним балам ходили, на одни охоты ездили. У нас так принято.