— Можешь выпрямиться, Иловия. Гилли, ты издеваешься? — кротко спросил его величество. — В парке так мало беседок, что из тридцати восьми экземпляров ты выбрал именно этот?
— Мэдчен Саддэн, ну что же вы, зачем так спешить? Мы, простые смертные, можем и подождать, пока Избранница короля соизволит почтить нас своим присутствием. Вам не дует? Закрыть окна? Или открыть? Нет? Так сядьте и приготовьтесь к лекции! Здесь ваша роза никого не впечатляет.
На изумрудной траве сидела старшая придворная мора. И страдала. Да так, как не сможет ни одна мэдчен: красиво уложенная юбка, точно выверенный наклон головы и единственная сверкающая слезинка на старческой щеке. А еще тщательно отрепетированный подъем — охнуть, смахнуть слезу и одним слитным движением встать.
— И ты даже не представляешь — насколько, — усмехнулась Тамира. — Вот только больно будет не ей. Ой, не ей. Все, ешь, пожалуйста, молча.
— Мы будем конспектировать? — спросила мэдчен Дорфер.
— Ваше величество, я прошу вас об аудиенции, — подрагивающим голос произнесла мора Адд-Сантийская и, видя, что король не спешит удовлетворить ее просьбу, добавила: — Вы лишили наш род последней надежды!