— Уверяю, Лин, большая часть моей академии и без меня этим недугом страдает. До свидания, мэдчен Саддэн.
И через полчаса Маргарет не могла на себя насмотреться. Она выглядела как… как мама! Та самая неприметная, некричащая роскошь. Роскошная блузка с пеной кружев и драгоценными камнями, но простой, гладкий шелк жилета и юбки. Сложная прическа из кос и локонов, но практически полное отсутствие макияжа. Нет колец на пальцах, но зато тонкие кисти плотно обхватывают кружевные митенки. Только туфли немного подкачали, но их не видно.
Повисшую в беседке тишину разбавляло только чириканье какой-то пташки. И то недолго — птичка, видимо, осознала всю остроту момента и упорхнула, стремясь в другое, более приятное место.
«Значит, вы все же любили ее», — грустно подумала мэдчен Саддэн и присела рядом со шпилькой. Подхватив ее платком, она убрала заготовку в сумку и поднялась. Настроения не было.
Сбросив измявшийся камзол, Линнарт телепортировался в оранжерею. Где, достав из-за голенища сапога узкий нож, нарезал букет. Золотые розы, малиновые розы, какие-то синие игольчатые цветы и широколистный зеленый папоротник. Хотя если честно, то он не был уверен, что этот насыщенно-зеленый лист и правда папоротник.
— Неловко вышло, — задумчиво произнес дерр Глорейн.