На это я лишь пожала плечами, потому что слухи, несмотря на красноречивый взгляд леди Риблин, распускала не я. Никто, кроме Эльги, не знал о содержании письма лорда Смарена. Впрочем, я подумывала поделиться им с Айдаром или же с архимагом Бартеном Мунсеном, но – так уж вышло! – не рассказала ни одному, ни второму.
Тем временем Аннэ играла с Чернышом, выйдя из образа неприступной Темной принцессы. Со смехом кидала ему незнамо откуда взявшуюся палку, не боясь запачкать руки, и пес с радостным лаем носился по пляжу. Карианна и Йорунда, негромко разговаривая, шли по песку в сторону удалявшейся – а теперь уже и скрывшейся за поворотом – лодки со Светлыми Избранницами.
- Ваше Высочество! – произнесла она растерянно, и я открыла рот. Затем закрыла. Затем снова открыла.
Впрочем, вторая, куда менее знакомая мне половина, наоборот, чувствовала себя отлично. Наращивала мощь, наливалась силами от собственного Источника, заявляя о себе в полный голос.
- Как Бартен? – почему-то спросила я, вспомнив архимага, погребенного под черной, шевелящейся кучей. - Что с ним стало?
Хорошо, хоть не писали, что ведьмы питаются кровью новорожденных Светлых младенцев.