Вагон выскользнул из направляющего желоба и закачался в воздухе, метрах в восьми над скалами. Хотя настил платформы обледенел, Кассад не снижал скорости, нагоняя вагон.
– Мы боролись. Они тащили меня к двери. У одного из них был инъектор, но мне удалось его выбить.
Кассад прикрыл глаза рукой. После фуги в голове у него была полная каша, но все же он помнил болезненные терапевтические сеансы, долгие часы, проведенные в ванне с культурой РНК-вируса и операции. Операции он запомнил лучше всего.
– Монета, – прошептал Кассад, глядя на поднимавшееся в лазурном небе маленькое солнце, – это Гиперион?
Епископ почесал щеку большим красным перстнем, украшавшим его палец.
Паломники, усталые, как вздох, спустились вслед за анероидом по лестнице и исчезли в ночи.