– Мне надо было усыпить подозрения Диндалиона и напоить его снадобьем, чтобы выгнать душу из тела, – мрачно пояснила эльфийка, отчетливо понимая, что никто оправдания принимать в расчет не собирается.
– Прости, дитя, у меня нет при себе ни единой медной монетки, – качнула головой Тиэль. – Но если дойдешь со мной до особняка Проклятого Графа, вынесу тебе полкаравая вчерашнего хлеба.
– Не у меня, – усмехнулась Тиэль, легко взбежала на крыльцо и возвестила: – Настойка готова. Почему не забрали?
– Думаю, задавать надо два вопроса. Один прямой: «Что ты знаешь о пропаже драгоценностей-реликвий?» и второй: «Что ты хотел скрыть от барона?» Если на соучастнике есть магическая клятва, которую он не может обойти, второй вопрос это выявит, – поделилась своими соображениями Тиэль. – У жаровни буду сидеть я. Никто из вас не сможет точно и быстро отмерить необходимое количество порошка. И еще, если понадобиться припугнуть тех, кого не возьмет в полной мере снадобье, – в редчайших случаях такое случается, – я попрошу помощи у друзей. Думаю, небольшое представление с участием призрака Проклятого Графа и большого паука развяжет язык любому.
– Назвала пару имен местных преступных авторитетов. Они тоже порой болеют, – сухо отозвалась эльфийка, интонацией одновременно объясняя и пресекая лишние расспросы, и вернулась к теме похищения: – Можно было бы отправить Дугриса вновь выкрасть реликвии, если бы мы знали, куда их унес заказчик преступления. Но увы…