– Хм, и венец тебе знака не подал, когда рядом с ним ядовитая тварь ютилась, – коварно напомнил Адрис о вопиющем просчете исторической реликвии.
– И ты хочешь все это знать, – иронично закончил за Тиэль призрак.
Криспин добрался до серебристо-белого ствола мэллорна, встал рядом и очень бережно коснулся коры кончиками пальцев. Замер, прикрыв веки, из-под сомкнутых ресниц дракона покатились крупные слезы. Тиэль не вмешивалась, даже язва Адрис сунул было нос в оранжерею и тут же сдал назад. Пробормотав себе под нос что-то про сентиментальных инвалидов, призрак испытал острое чувство неловкости и предпочел удалиться. Тиэль осталась, но ни во что не вмешивалась, отошла к кусту лирника и присела на траву.
Долго стоял дракон под кроной разросшегося мэллорна, слушал шелест и безотчетно гладил пальцами ствол. А потом нижняя ветка дерева вздрогнула и сбросила в проворно подставленную руку Криспина маленький золотой плод размером с абрикос.
– Так и должно быть. К вечеру можно будет снять, шрамов не останется, – пообещала Тиэль.
Лиловоглазая мелкая зараза, не дожидаясь, пока ей предложат руку, корзинку или иное средство перемещения, резво запрыгнула на уже привычный насест – на макушку хозяйки. Адрис, наблюдавший за пауком и девой, не выдержал и расхохотался.