– Уже ушли, – довольно сухо обронил колдун. И Илька, наконец, вспомнила, что она на него вообще-то зла. Очень зла.
– Спасибо, – говорит Илька. Ей хочется сказать многое другое, но вот словно ком какой-то в горле, а в голове пустота. Зачем он пришёл среди ночи на конюшню? Может, тоже хотел по-тихому смыться? Не похоже… Но не из-за неё же в самом-то деле.
Нет, вот положа руку на сердце, Илька против мужчин ничего не имела. С ними весело, куда веселее, чем с женщинами, с которыми только и поговоришь, что о нарядах, детях и тех же мужчинах. С ними можно фехтовать, напиваться, дружить… и даже любить тоже можно, что уж тут, но отдавать какому-то мужчине всю свою жизнь? Чур-чур-чур!
– Вы заставляете всех вокруг испытывать зависть, – сказал принц, бесцеремонно хлопая Оккара по плечу. – Через десять минут выезжаем. Собирайтесь.
Жёсткий, холодный камень. Туманное, прохладное утро, вернее даже окончание ночи, ведь рассвет ещё толком не начался. И полное ощущение нереальности происходящего. Сила отрезана от него путами инквизиторов, и остаётся только надеяться, что он и в самом деле сможет воспользоваться ею в момент смерти.
– Как? – спросила она. – Ты слабее, медленнее и, готова поспорить, никогда не встречался с такой техникой. Ты заколдовал его ещё до боя?