Колдун молчит несколько мучительных секунд, и Илька открывает глаза. Он вообще ещё тут?
– Не думаю, что это хорошая мысль, – поддержала Пакко Кришша, но как и тот и не подумала остаться, шла со всеми. – Девчонку свою оставь, – предложила она Оккару. Зачем тащишь с собой? Хочешь досрочно овдоветь под шумок?
Девчонка зыркнула на него недобро и промолчала. И поближе к Иллике придвинулась.
– Мне бы не хотелось тебя заставлять, – мрачно предупредил он её.
– Нет, собираюсь пойти с тобой, – почти ласково пропела Иллика.
В Тарргоне истово поклонялись Деве, терпели Мудреца и Воина, игнорировали Безымянную, полагая, что свою судьбу каждый творит сам, и люто ненавидели Тёмного, сжигая в очистительном пламени всё и всех, кого коснулась его скверна. То есть колдунов, их вещи, дома и всё, к чему они прикасались. Вероятно, жена тоже входит в этот вот перечень всего «осквернённого».