– Я думал, мы об этом ещё утром договорились, – всё так же мирно усмехнулся её собеседник, и Иллика почувствовала, что теряется. Когда твоя агрессия встречает лишь спокойную уверенную доброжелательность, это обескураживает. По крайней мере, вменяемых людей. А Илька вменяемая, да. Хоть и вспыльчивая.
Приготовившаяся услышать грустную историю Илька удивлённо моргнула. Люди меняются. Это для кого-то новость?
– Я не буду ни за кого просить, – устало говорит Илька, ей стыдно перед Тинко до сих пор, но, кажется, от её заступничества ему только хуже будет. – Полагаюсь полностью на Ваши мудрость и справедливость, Ваше Величество. А ещё на Вашу щедрость – дай же сюда уже седло! – почти рычит она.
Интересно, предполагал ли сам Тёмный, что выйдет, когда связывал их браком? Смогла ли на самом деле Дева его разорвать? Оккар даже руку поднёс ко лбу, пощупать место, где ещё недавно красовался венец – ничего.
– Почему? – серьёзно спрашивает Илька, касаясь его плечом.
– Я хочу тебе помочь, – положив под щёку ладонь, сообщает Иллика, и Оккару хочется, чтобы это была его рука. Или наоборот, её рука, его щека. Да что же за наваждение такое! Всё ведь! Дева их развела, а значит, и это дурацкое чувство, превращающее людей в озабоченных идиотов, должно уйти. Оккару оно совершенно не нужно, он и так чувствует себя бо́льшим идиотом, чем когда бы то ни было – ведь он ей практически признался. А она, наверное, минуты до развода считала…