Интересно, а что же Пятеро его жёнушке отмерили? Храбрость и Любовь? Мудростью-то тут явно и не пахнет… А вот безрассудства хоть отбавляй. В том, что Любовью его жена одарена, Оккар тоже ничуть не сомневался – в его картине мира это был недостаток, почти синоним глупости и недалёкости. Стоит ли сомневаться, что уж этого добра в его спутнице жизни даже сверх всякой меры?
Зачем ей обязательно надо, чтобы было больно, Илька сама толком не понимает, но отчаянно не хочет, чтобы Оккар её жалел. Жалость унижает.
Колдун был уже готов отказаться от всего. Совершенно без всякой надежды, но всё же с неизменным почтением, капнул крови на алтарь и прикрыл глаза. Минуту постоять, тщетно вслушиваясь в себя, как это происходит уже много лет, и, так и не получив ответа, уйти. И плюнуть на всё, и жить, наконец, в своё удовольствие, забыв про данный сгоряча обет. Но Тёмный неожиданно ответил. Впервые за очень долгое время, вот жаль только, что ответил совершенно непонятно. «В огне потеряешь себя и вновь обретёшь, и пламя даст тебе силу». Оккар непроизвольно вздрогнул – на костёр ему, как и всякому здравомыслящему колдуну, совершенно не хотелось. Но спорить и переспрашивать как-то не с руки. Да и ноющая пустота в груди, требовавшая бросить всё и просто лежать пластом, ожидая, что всё как-то само наладится или наоборот сколлапсирует, куда-то подевалась.
По Илькиной руке ползёт муравей. Она смотрит на него, и ей лень шевелиться, и думать тоже лень. Кажется, выражение «залюбить до смерти» может быть основано на реальных событиях…
– Иленька, – назвал её отец как в детстве, но за мягким тоном чувствовалась железная решимость. – Поживи с ним хотя бы полгода. Потом можешь вернуться сюда, если не поладите.
– Не смей, – сказала девушка, чувствуя, что дыхание сбивается, ситуация свернула куда-то не туда и развивается совершенно бесконтрольно.