Под душераздирающие нечеловеческие подвывания я выскочила в коридор и со всех ног рванула прочь. Оглянулась лишь на миг, у лестницы, когда недоуменные выкрики сменились разноголосым мужским гоготом. Увидела взбешенного мокрого Самаила, держащегося за дверной косяк и с наливающимся синяком на скуле. Оценила выплывающий из затопленной комнаты выводок крякающих резиновых уточек в радужной пене и, давясь от смеха, ускорила шаг. В душе все пело от радости и удовлетворения от свершившейся пакости.