Поход в семью ее волновал. Я назвал ее сестрой и даже представил в этом качестве своей Томке, но родители — это ж совсем другое… Заяви им такое, и всем может стать только хуже. Это было понятно мне, это было понятно Мелкой, но все равно такое умолчание отбрасывало на нашу жизнь длинную стылую тень: попав в нее, мы обнаруживали вдруг, что стоим над обрывом.