И я ожесточенно заскреб в затылке, припомнив о ее застуженных почках.
Я еще чуть поигрался с линиями, и остановил себя. Надо не нарисовать, а доказать, что это число — максимально возможное. Задумчиво постучал кончиком авторучки по зубам. А ведь это — комбинаторика.
— Парни… — Колби положил руки им на плечи, притянул к себе и сказал доверительно: — Не забывайте самое главное: независимо от своей природы, информационный фонтан такой силы всегда несет угрозу гибели всякому, кто оказался рядом с ним — хотя бы и по случайности. Я не требую от вас подвигов.
— Да… Надо бы с тобой это проговорить наконец…
— Да там это… — глазки у Гагарина забегали. — Духи французские! Я их в Тбилиси по-быстрому скину и все. Не парься, я умею.
— Ладно… Пообедаете тогда в столовой. И смотри: не вздумай ее обидеть!